Алексей Волович
Военно-политическая обстановка в апреле 2017 года
В течение апреля в регионе сохранялась напряженная и нестабильная обстановка. Вооруженные конфликты продолжаются в Сирии, Ираке, Ливии, Йемене и в других странах региона. В Турции состоялся «исторический» референдум по внесению изменений в конституцию страны о переходе от парламентской республики к президентской. В Сирии наиболее резонансное событие апреля — применение боевых отравляющих веществ 4 апреля в городе Хан-Шейхун. Это послужило основанием для нанесения 7 апреля ракетного удара кораблями ВМС США по сирийской базе ВВС «Шайрат». В Ираке продолжались позиционные бои по освобождению западного Мосула от боевиков ИГ. В Йемене ведут боевые действия войска, лояльные президенту Йемена Абд Раббо Хади, с повстанцами-хуситами, а также сторонниками экс-президента страны Али Абдаллы Салеха на подступах к порту Ходейда. В Ливии (при поддержке России, Египта, ОАЭ и Франции) фельдмаршал Х. Хафтар, представляющий Палату представителей в Тобруке, ведет боевые действия в ливийской провинции Феццан против вооруженных группировок, лояльных к Правительству национального единства в Триполи.
ТУРЦИЯ
«Исторический референдум». 16 апреля в Турции прошел всенародный референдум по вопросу внесения в конституцию страны изменений, касающихся перехода страны от парламентской республики к президентской.
27 апреля 2017 года в «Официальной газете» появились официальные результаты референдума. Всего из 58,2 млн зарегистрированных избирателей в опросе приняли участие 49,7 млн граждан, явка избирателей составила 85,43 %. При этом признано действительными 48,9 млн бюллетеней, недействительными — 862,251. Из признанных действительными бюллетеней: 25,157,463 голоса было «за», 23,779,141 голос — «против». В процентном соотношении окончательный результат следующий: «за» — 51,41 %, «против» — 48,59 %. ЦИК признала эти результаты действительными, несмотря на возражения представителей оппозиционной Республиканской народной партии и других политических сил, заявивших о массовых нарушениях и фальсификациях.
Практически половина населения страны выступила против усиления полномочий президента страны. В частности, большинство жителей крупнейших городов Турции проголосовали против внесения изменений в турецкую конституцию. Таким образом, ПСР окончательно стала партией турецких провинций. В значительной степени это определилось серьёзным экономическим кризисом, который охватил сегодня Турцию. Также сказалась на настроении прозападных избирателей волна репрессий, охватившая страну после попытки военного переворота 16 июля 2016 года.
Как неоднократно заявляло нынешнее руководство страны, конституционные поправки вступят в силу в течение двухлетнего переходного периода вплоть до следующих президентских и парламентских выборов, намеченных на 2019 год. Однако сразу после официального оглашения итогов голосования началась реформа судебной системы страны, включительно с Высшим советом судей и прокуроров. По сравнению с предыдущей системой заметно возрастает роль президента в назначении руководящего состава судейско-прокурорского совета. Окончательно ликвидируется военное судопроизводство в мирное время. В четырехмесячный срок весь военный судебный корпус должен перейти в гражданские судебные структуры.
Президент страны Р. Эрдоган снова возглавляет Партию справедливости и развития (ПСР) в качестве «основателя — генерального секретаря». При этом он представил «дорожную карту» развития ПСР на ближайший трехлетний период, на 21 мая 2017 года назначил очередной Конгресс партии. Таким образом, опираясь на итоги конституционного референдума, Р. Эрдоган безотлагательно приступает к кардинальным реформам как политической системы страны, так и партийного строительства.
В ближайшие недели после референдума он решил посетить несколько ведущих стран и Брюссель. После визитов в Индию и Россию он намерен отправиться в Китай, США, ЕС и на саммит НАТО в Брюсселе. В своей речи по поводу своего возвращения в ПСР в качестве лидера Р. Эрдоган определил некоторые важнейшие направления внешней политики Турции на ближайшую перспективу. В частности, он подчеркнул стратегическую значимость турецко-американских отношений и своего визита в США, намеченного на 16 мая, отметив, что «если все будет продолжаться как прежде, то нам с Америкой будет невозможно договориться». При этом он недвусмысленно очертил сферы интересов Турции в Сирии. Затронув отношения с Евросоюзом, Р. Эрдоган призвал его «открыть путь Турции, иначе мы тоже сделаем свои расчёты». В конце своей речи он в очередной раз напомнил о своих претензиях на лидерство в исламском мире, отметив при этом, что не воспринимает «Братьев-мусульман» в качестве террористической организации.
Его заявление о возможном проведении ещё одного референдума о целесообразности дальнейших взаимоотношений с Европейским Союзом вызвало в экспертной среде дискуссии о перспективе будущих отношений Турции с ЕС. В частности, более всего экспертов вызывает вопрос о возможности реализации соглашения по беженцам между Турцией и ЕС. Как известно, Анкара настаивает на визовой либерализации с ЕС как условии выполнения заключенной с ним миграционной сделки. Это дискуссируется на фоне увеличивающихся антиевропейских настроений в турецком обществе как среди провластных консерваторов, так и либеральных оппозиционеров.
У политических взаимоотношениях ТР и ЕС имеется важная экономическая составляющая, поскольку две трети прямых иностранных инвестиций поступают в Турцию из европейских стран. Как отметил профессор Массачусетского технологического института Дарон Аджемоглы, если европейские инвестиции резко сократятся, то турецкая экономика рухнет в течение нескольких лет. Сокращение этих инвестиций не смогут компенсировать даже инвестиции из США, Китая и стран Персидского залива. Важную роль играет также вопрос о модернизации Таможенного союза, заключенного между ЕС и Турцией в 1996 году. Это крайне необходимо для обеих сторон, но больше — для Турции. Процесс обновления соглашения о Таможенном союзе между Турцией и ЕС планируется завершить не позднее 2018 года. Многие эксперты склонны считать, что политические отношения двух сторон со временем неизбежно обострятся, поскольку трудно достичь взаимопонимания между демократической Европой и автократической Турцией, тем более, если ее президент восстановит смертною казнь, к чему он и призывает.
Авиаудары Турции по курдам в Сирии и Ираке. 25 апреля генштаб ВС Турции сообщил, что турецкая авиация нанесла авиаудары по объектам, имеющим отношение к Рабочей партии Курдистана (РПК) в районе Синджар на северо-западе Ирака, и по базе курдских ополченцев из «Отрядов народной самообороны» (YPG) в сирийской провинции Хасеке на северо-востоке Сирии. В атаке турецких ВВС участвовало около 30 штурмовиков, уничтоживших объекты РПК и около 70 членов курдских формирований. Представитель генштаба ВС Турции заявил, что «террористы сирийского и иракского филиалов РПК активно используют маршруты на севере Сирии и Ирака для переброски в Турцию боевиков, оружия, боеприпасов и взрывчатки». Анкара неоднократно требовала от властей Ирака и Иракского Курдистана, чтобы РПК покинула регион, однако этого не случилось.
YPG безотлагательно призвали международную коалицию во главе с США остановить авиаудары Турции по сирийским курдам. По данным правозащитной организации «Сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека», от этих авиаударов турецкой авиации на северо-востоке Сирии погибло, по меньшей мере, 18 бойцов YPG. Несмотря на то, что YPG входят в состав вооруженной коалиции «Силы демократической Сирии» (SDF), которым Вашингтон оказывает содействие в операции против ИГ, тем не менее, в Анкаре их считают «сирийским филиалом РПК». Власти Иракского Курдистана призвали боевиков PПK покинуть район Синджар, дабы «избежать дестабилизации ситуации в регионе».
Несогласованные с западной коалицией турецкие бомбардировки позиций сирийских и иракских курдов вызвали довольно резкую реакцию со стороны официальных представителей США, Ирана, России, ООН, а также Сирии и Ирака. Так, представитель Госдепартамента США Марк Тонер выразил обеспокоенность в связи с нанесением Турцией ударов на севере Сирии и Ирака. В частности, он отметил, что «эти удары не одобряла коалиция, и они привели к трагической гибели наших партнеров по борьбе с ИГ, включая участников курдского ополчения пешмерга». Представитель коалиции по борьбе с ИГ полковник ВВС США Джон Дорриан сообщил, что Анкара предупредила Пентагон об ударе по курдским вооруженным формированиям в Сирии и Ираке менее чем за час, при этом, по его словам, «Турция не координировала свои действия с союзниками по коалиции».
Представитель МИД Ирана, осуждая удары турецкой авиации по позициям курдов в Сирии и Ираке, отметил, что они нарушают суверенитет и территориальную целостность этих стран. Секретариат ООН также выразил обеспокоенность последствиями удара турецких ВВС по позициям курдских вооруженных формирований.
Тем не менее, президент Турции Р. Эрдоган проигнорировал эти осуждения, заявляя, что «операции турецкой авиации на севере Ирака и Сирии продолжатся до тех пор, пока не будут уничтожены все курдские террористы». При этом он сделал очередное резкое заявление о Башаре Асаде, считая, что пока тот возглавляет Сирию, мирное урегулирование сирийского конфликта невозможно.
Реакция России на эти авиаудары также была довольно жесткой. В заявлении МИД РФ отмечалось, что «авиаудары Турции по территории Ирака и Сирии, нанесенные в обход законных правительств этих стран, являются неприемлемыми и идущими вразрез с основополагающими принципами межгосударственных отношений». В Москве также резко отреагировали на выпад Р. Эрдогана в адрес президента Сирии Б. Асада, отметив, что «будущее страны и ее руководителя может решать только сирийский народ». В целом, реакция России на турецкие бомбардировки в Ираке и Сирии вполне соответствовала нынешним весьма напряженным российско-турецким отношениям, осложняющимися среди прочего глубокими разногласиями по Сирии и Ираку.
СИРИЯ
Применение ОВ и реакция США. Наиболее резонансное событие на территории Сирии в апреле — применение боевых отравляющих веществ (ОВ) в городе Хан-Шейхун (провинция Идлиб), от чего погибло 90 и пострадало около 500 человек.
6 апреля Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) приступила к расследованию применения ОВ и 20 апреля сделала вывод, что во время авиаудара 4 апреля в этом городе использовался зарин или аналогичное вещество нервно-паралитического действия. Об этом заявил генеральный директор ОЗХО Ахмет Узюмджю. Однако он до сих пор не ответил на главный вопрос — кто применил ОВ в сирийской провинции Идлиб? 22 апреля председатель специальной следственной комиссии ООН по Сирии Паоло Пинейро заявил на пресс-конференции в Женеве, что большинство сирийских жителей в провинции Идлиб погибли не от ядовитого газа, а от применения обычного оружия. Комиссия не смогла на данный момент установить связь между авиаударами сирийской авиации и применением ОВ.
Не дожидаясь результатов этого расследования от специалистов ООН и ОЗХО, администрация США обвинила режим Б. Асада в применении ОВ в г. Хан-Шейхун. Это послужило основанием для нанесения ракетного удара по сирийской базе ВВС «Шайрат» в провинции Хомс, с которой, по мнению Вашингтона, вылетели самолеты для нанесения удара по Хан-Шейхуну. В ночь на 7 апреля корабли ВМС США, дислоцирующиеся в Средиземном море неподалеку от о. Крит, выпустили по этой авиабазе 59 крылатых ракет «Томагавк». По словам министра обороны США Джеймса Мэттиса, эти ракеты повредили или полностью уничтожили на авиабазе «Шайрат» около 20 % боевой авиации сирийской правительственной армии, а также склады топлива, боеприпасов и средства противовоздушной обороны.
При этом следует отметить, что ещё за два дня до бомбардировки этой авиабазы Д. Трамп говорил, что не намерен воевать с Асадом, его судьбу должен определить сирийский народ. Напомним, что подобная ситуация уже имела место ранее, когда 21 августа 2013 г. от химического оружия в пригороде Дамаска аль-Гуте погибло около 1500 сирийцев, в том числе несколько сотен детей. Тогда, как и сейчас, Вашингтон обвинил сирийские правительственные войска в применении химоружия, хотя тогда, как и сегодня, не предоставил явных доказательств. Президент США Б. Обама угрожал, что ударит по Сирии. Но после того, как Москва предложила Дамаску под международным контролем уничтожить химическое оружие и присоединиться к Конвенции по запрещению химического оружия, Б. Обама заявил, что «если Башар Асад откажется от химического оружия, то удар по Сирии будет поставлен на неопределенно длинную паузу».
Примечательно, что в то время Дональд Трамп публично критиковал президента Б. Обаму за его намерение нанести военный удар по Сирии и выразил свое восхищение обращением В. Путина к американцам, назвав его «шедевром для России и несчастьем для США». Но во время своей избирательной кампании Д. Трамп уже критиковал Б. Обаму за его воздержание от нанесения удара по Сирии, а став президентом, «исправил ошибку Б. Обамы» и нанес этот удар, продемонстрировав могущество США в противостоянии со слабым противником.
В целом действия президента Д. Трампа властные структуры США и американское общество оценили положительно, однако не обошлось и без критики. Так, 12 апреля член Палаты представителей Конгресса США, а также майор нацгвардии США и ветеран иракской кампании Тулси Габбард заявила, что «необдуманный удар президента Трампа по Сирии был совершен ровно в тот момент, когда ООН начала подготовку к расследованию применения химоружия в Хан-Шейхуне». По её словам, «США атаками на Сирию не спасут сирийских детей, а скорее укрепят «аль-Каиду» в решимости захватить власть в Сирии».
Представители министерства обороны РФ сообщили, что поражение ядовитыми веществами является следствием удара правительственных войск по складам оппозиционных войск с боевыми ОВ. Однако, по мнению экспертов ОЗХО, заявление министерства обороны РФ о взрыве объекта, на котором якобы хранилось химическое оружие, не подкрепляется никакими разведывательными данными. Официальный Дамаск, в свою очередь, отверг все обвинения, заявив, что не использует химоружие сейчас и не делал этого ранее. 14 апреля министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем заявил, что ситуация вокруг сирийского города Хан-Шейхун — акция сфабрикованная. По его словам, у Сирии нет химического оружия, что может подтвердить ОЗХО, и сирийские ВВС не поражали никаких целей в Хан-Шейхуне химическим оружием.
В ответ на ракетную атаку США по сирийской авиабазе Москва отключила канал связи между оборонными ведомствами России и США, с помощью которого осуществлялась координация военных действий РФ и США в Сирии. Президент РФ В. Путин назвал нападение на авиабазу сирийской армии «актом агрессии» и обвинил США в нарушении норм международного права, а также в действиях «под вымышленным предлогом». Похоже, что на этот раз это заявление В. Путина не показалась Д. Трампу «шедевром»... 12 апреля Россия наложила вето на предложенную Западом резолюцию СБ ООН по поводу применения химического оружия в Сирии. Представитель РФ в СБ ООН заявил, что Москва не поддержит резолюцию с осуждением правительства Сирии без расследования инцидента в Хан-Шейхуне специалистами ОЗХО.
12 апреля государственный секретарь США Рекс Тиллерсон совершил свой первый официальный визит в Москву, в ходе которого провел многочасовые переговоры с главой МИД РФ С. Лавровым и президентом РФ В. Путиным. Основными темами переговоров были Сирия и Украина. Стороны обменялись своим видением ситуации и перспектив ее развития в этих странах. По итогам переговоров стороны констатировали значительное расхождение по обсуждаемым вопросам. Р. Тиллерсон отказался принять предложение РФ выступить с совместной инициативой о создании специальной группы для расследования инцидента в Хан-Шейхуне, которая включала бы представителей ОЗХО, экспертов РФ, США и стран региона. Р. Тиллерсон заявил, что у Б. Асад должен уйти и потребовал, чтобы Россия прекратила его поддержку.
13 апреля во время встречи глав МИД РФ и САР С. Лаврова и В. Муаллема, С. Лавров подтвердил неизменную поддержку Россией «суверенитета, независимости и территориальной целостности Сирии». Как нам представляется, при любых обстоятельствах Москва не откажется от поддержки режима Б. Асада, и это будет оставаться главным противоречием в отношениях РФ с США и ТР по ситуации в Сирии.
ИРАК
Боевые действия. Операция по освобождению иракского города Мосул от боевиков ИГ силами иракской армии и войск коалиции во главе со США длится уже 8-й месяц. Восточная часть Мосула была освобождена в середине января с. г., а на территорию западного Мосула иракские войска вошли лишь в феврале. Несмотря на абсолютно безвыходное положение, боевики ИГ продолжают оказывать ожесточенное сопротивление. Даже будучи полностью окруженными в западной части Мосула, они атакуют и контратакуют американцев и их союзников. Более того, 16 апреля они применили ОВ зарин по позициям иракских войск вокруг Мосула, в результате чего 25 иракским солдатам потребовалась медицинская помощь.
Общая численность задействованной в операции группировки ВС Ирака насчитывает свыше 150 тысяч солдат, включая элитные подразделения армии США — 101-й воздушно-десантной и 1-й пехотной дивизий, а также спецназ Delta Force (ACE). В Ираке задействованы также MARSOC — специальное подразделение корпуса морской пехоты США, U.S. Army Special Forces («зеленые береты») — элитные подразделения ВС США. Кроме американского спецназа, в состав коалиции входят: британский спецназ SAS, канадский спецназ — Joint Task Force-2, а также австралийский спецназ — SASR. Воздушное прикрытие боевых действий наземных войск союзников обеспечивают самолеты США, Великобритании, Франции, Германии, ОАЭ, Турции и Ирака. Во время наступления на Мосул применялись также беспилотники ВВС США и Великобритании.
По данным Пентагона, президент США Д. Трамп предоставил ведомству полномочия по снятию ограничений на численность военного контингента страны в Ираке. В настоящее время в Ираке находится примерно 5,2 тыс. американских военнослужащих, большинство из которых выполняет обязанности инструкторов и советников. В боевых действиях против джихадистов непосредственное участие принимает только спецназ ВС США. Обучение иракских военнослужащих осуществляется в организованных крупных учебных центрах. В 2015 году американские инструкторы подготовили более 17,5 тыс. иракских военнослужащих и 2 тыс. полицейских.
В декабре 2016 года 150 тысячам солдат иракской армии и войск коалиции противостояло не более 20 тысяч боевиков ИГ. В настоящее время их осталось не более 10 тысяч. По их данным, за первые 6 месяцев штурма Мосула войска западной коалиции якобы потеряли: 110 танков, 130 БМП, 36 БТРов, 880 бронеавтомобилей «Хамви», 110 бронированных бульдозеров, 640 различных грузовиков, 3 ударных и 50 разведывательных БПЛА, 8 вертолетов. Однако в американских СМИ эти потери не подтверждаются, но и не отрицаются. По крайней мере, автор не нашел такой информации.
К началу апреля террористы контролировали менее 30 % процентов территории западной части Мосула, где находится не более 1,5 тысяч боевиков. По заявлениям представителей иракской армии, в конце мая планируется закончить полное освобождение Мосула от боевиков ИГ. Но следует отметить, что с начала проведения операции уже 7 раз назывались сроки этого полного освобождения, но пока это остается только обещанием.
Затягивание с освобождением Мосула главным образом объясняется тем, что командование иракской армии и сил западной коалиции, очевидно, не учло в достаточной мере фактор гуманитарных рисков в условиях, когда террористы используют мирное население в качестве «живого щита». Не в полной мере были организованы гуманитарные каналы выхода сотен тысяч мирного населения из города и не обустроены для них временные лагеря. К тому же в ходе бомбардировок авиации коалиции погибло несколько сотен мирных жителей города. По данным ООН, террористы удерживают без воды, продовольствия и медикаментов в западной части города около 400 тысяч человек. Они всячески препятствуют выходу населения из зоны боевых действий в Мосуле на подконтрольную иракским силам территорию. За попытки бегства из города за последние два месяца было казнено несколько сотен его жителей, включая женщин и детей.
25 апреля иракские правительственные войска вытеснили боевиков ИГ из крупнейшего района западной части Мосула — аль-Танек. За два дня до этого городской район аль-Тавра также перешел под контроль иракских войск. Эта операция считается крупнейшей победой за все несколько месяцев боев за Мосул. Одновременно вооруженные формирования иракских шиитских ополченцев начали новое наступление на позиции ИГ в историческом городе Хатра к югу-западу от Мосула.
ЙЕМЕН
Боевые действия. После постоянных военных ударов с воздуха, моря и суши, продолжающихся более двух лет, Саудовская Аравия и её аравийские союзники при поддержке спецназа США так и не смогли вернуть к руководству бывшего президента Йемена Абд Раббо Мансура Хади и разогнать движение хуситов. В результате затяжной гражданской войны при вмешательстве КСА и его союзников, согласно данным Йеменского правового центра по правам и развитию, уже погибло более 12 тысяч йеменцев и более 20 тысяч получили ранения. По данным ООН, в гуманитарной помощи нуждаются почти 19 млн человек, что составляет две трети населения Йемена, при этом 7,3 млн из них испытывают острую нехватку продовольствия.
В аравийскую коалицию под руководством КСА входят монархии Персидского залива — ОАЭ, Катар, Бахрейн и Кувейт. Их поддерживают также Египет, Судан, Марокко и Иордания. Шиитские вооруженные группировки «Ансар Аллах» (Движение хуситов) и армейские части, сохранившие верность бывшему президенту страны Али Абдалле Салеху, поддерживает Иран.
В рамках подготовки операции «Золотое копье» по захвату порта Ходейда на побережье Красного моря, который удерживают отряды хуситов и сторонников экс-президента Али Салеха, коалиция развернула две недавно сформированные и обученные эмиратскими инструкторами мотопехотные бригады к северу и к югу от Ходейды. В настоящее время эти бригады ведут боевые действия против хуситов в 150 км севернее Ходейды и в 120 км южнее. Сопротивление повстанцев не ослабевает, и Эр-Рияд и Абу-Даби требуют от Вашингтона увеличить помощь и отправить в Йемен американский спецназ, тяжелую артиллерию и штурмовую авиация для штурма Ходейды.
18 апреля зенитные батареи правительственных войск в йеменской провинции Мариб ошибочно сбили саудовский военный вертолет «Black Hawk» с 12 военнослужащими на борту.
22 апреля спецназ повстанцев-хуситов провел операцию против группы наемников из Саудовской Аравии к северу от города Моха (провинция Таиз), в результате которой уничтожил или вывел из строя более 80 иностранных наемников, в том числе солдат из Судана и ОАЭ.
23 апреля оппозиционная йеменская армия обстреляла баллистическими ракетами позиции саудовских войск на пограничном переходе аль-Алаб в районе Асир. В этот же день повстанцы-хуситы отразили массированную атаку наемников бывшего президента Абд Раббо Хади в юго-западной части Таиза. В ходе операции было уничтожено несколько десятков наемников и четыре их бронетранспортера.
27 апреля йеменские повстанцы-хуситы ракетно-артиллерийским ударом уничтожили склад боеприпасов, расположенный на военной базе аль-Фаваз в юго-западной саудовской провинции Наджран. Оппозиционные йеменские войска также нанесли удары по позициям и транспортным средствам войск Саудовской Аравии на двух военных базах в Джизане с помощью ракет «Катюша». Силы йеменской армии и народных комитетов также нанесли ракетно-артиллерийский удар по военной базе КСА аль-Хаджар в приграничном районе Асир. Йеменские повстанцы-хуситы используют баллистические ракеты иранского производства Кагер-M2, а также ракеты местного производства — Зильзаль-2.
Роль США в йеменском конфликте. В ближневосточной политике администрации президента США Д. Трампа Йемену отводится довольно заметное место. Главной задачей США в Йемене является борьба против аль-Каиды на Аравийском полуострове (АКАП). В течение первых трех месяцев президентства Д. Трампа по АКАП было нанесено больше ударов с использованием дронов, чем в течение всего 2016 года.
Подход Д. Трампа к ситуации в Йемене значительно отличается от подхода Б. Обамы, отношение которого к военной интервенция аравийской коалиции под руководством Саудовской Аравии было довольно сдержанным, хотя американская администрация и оказывала значительную поддержку арабской коалиции с начала кампании в начале 2015 года. Администрация Б. Обамы расценивала вторжение арабской коалиции в Йемен как ошибочную и неоправданную акцию. В конце 2016 года США даже ввели мораторий на продажу управляемых ракет Саудовской Аравии.
Похоже, что администрация Д. Трампа рассматривает Йемен не просто как возможность борьбы против «аль-Каиды», а как арену геополитического соперничества между Ираном и Саудовской Аравией в рамках глобального межконфессионального конфликта шиитов и суннитов. В этом контексте поддержка аравийской коалиции, возглавляемой Саудовской Аравией, представляет собой удар по региональным амбициям Ирана, что вполне соответствует антииранской позиции Д. Трампа, о которой он заявлял ещё во время своей предвыборной кампании.
Судя по всему, сегодня администрация Д. Трампа может значительно увеличить свою поддержку аравийской коалиции в подготовке наступления на порт Ходейда на йеменском побережье Красного моря. В частности, эта операция обсуждалась во время визита саудовского принца Мохаммеда бен Салмана в Вашингтон в марте и визита министра обороны США Джеймса Мэттиса в Эр-Рияд 19 апреля.
Что касается готовящейся операции по захвату йеменскими правительственными войсками и аравийской коалицией порта Ходейда, то следует отметить, что через этот порт поступает около 70 % импорта продовольствия в Йемене. Его возможное закрытие из-за боевых действий повлечет за собой катастрофические последствия для населения, пребывающего на грани голода. Остановка работы порта может вызвать голод как минимум в пяти провинциях — Ходейда, Таиз, Лахдж, аль-Бейда и Махвит. К тому же нет никаких оснований полагать, что хуситы уступят этот порт без сопротивления.
12 апреля официальный представитель Пентагона заявил о возможном направлении ограниченного контингента ВС США в Йемен для борьбы с террористической сетью АКАП и другими экстремистскими группировками. Однако в последнее время АКАП продемонстрировала поразительную способность адаптироваться к ситуации, создавшейся в результате гражданской войны в Йемене, и проявляет все более изощренные навыки в своих отношениях с местными кланами и племенами, в частности, путем оказания значительной гуманитарной помощи местному населению. Практически отсутствие контроля со стороны центрального правительства способствовало созданию социальной базы поддержки АКАП на юге Йемена. 29 апреля лидер АКАП Касим ар-Райми выступил с заявлением о том, что его организация готова бороться с повстанцами-хустами в Йемене, отметив при этом, что АКАП может пойти на перемирие с правительством президента Хади на определенных условиях.
Во время своего первого визита в Саудовскую Аравию министр обороны США Джеймс Мэттис заявил, что Вашингтон готов помочь в деле урегулирования йеменского вооруженного конфликта путем переговоров, хотя накануне он направил в Белый дом просьбу снять ограничения на военную поддержку коалиции арабских стран под руководством КСА. После этого Конгресс США одобрил срочную продажу Саудовской Аравии управляемых боеприпасов на сумму 390 млн долл. США. Пентагон также предоставляет аравийской коалиции разведывательные данные и беспилотную авиацию. Если раньше Вашингтон избегал военных действий с повстанцами-хуситами, то теперь американская администрация должна принять решение о степени своего участия в этой войне. Однако такой выбор нелегок. С одной стороны, хуситы воюют против боевиков «аль-Каиды», с другой стороны — они союзники Ирана. И самое главное, хуситов поддерживают миллионы йеменцев, что исключает возможность военного решения йеменского конфликта.
ЛИВИЯ
Военно-политическая ситуация. В настоящее время главной причиной неурегулированности ливийского конфликта является двоевластие, а конкретнее — противостояние между Правительством национального единства (ПНЕ) в Триполи и Палатой представителей Ливии в Тобруке. Помимо России, Египта, Франции и ОАЭ, являющихся спонсорами Палаты представителей в Тобруке, в последнее время активизировались действия в Ливии Италии и Алжира, поддерживающих ПНЕ. 3 апреля Палата представителей Ливии проголосовала за возврат к межливийскому диалогу под эгидой ООН. Депутаты также предложили избрать нового главу ПНЕ вместо нынешнего премьера Ф. Сараджа и заново сформировать президентский совет Ливии.
Попытки достичь взаимопонимания между Триполи и Тобруком предпринимались неоднократно, но безуспешно. Последняя такая была 13 февраля с. г. в Каире. Одним из условий примирения между Триполи и Тобруком являются требования фельдмаршала Х. Хафтара предоставить ему пост министра обороны в Правительстве национального единства в Триполи, а также распустить президентский совет при Ф. Сарадже, в котором доминируют триполитанские и мисуратовские исламисты. Следующий раунд переговоров между Ф. Сараджем и Х. Хафтаром намечен на начало мая в Абу-Даби (ОАЭ).
Тем временем, наряду с попытками достижения компромисса путем переговоров, предпринимаются также силовые акции с целью изменения ситуации в интересах противоборствующих сторон. В настоящее время военные действия между войсками Триполи и Тобрука переместились на юго-запад страны в район г. Себха. 5 апреля после ожесточенных столкновений с вооруженными формированиями бригады «Третья сила» из Мисураты, лояльными ПНЕ премьера Ф. Сараджа, Ливийская национальная армия (ЛНА) под командованием фельдмаршала Х. Хафтара взяла под контроль крупную авиабазу Таманхинт, расположенную вблизи г. Себха. В ночь на 25 апреля ВВС Тобрука нанесли бомбовые удары по аэропорту и военному лагерю в Себхе.
За нынешним наступлением Х. Хафтара стоит недовольство его основных зарубежных спонсоров в лице Египта, ОАЭ и Франции возросшей активностью Италии в Ливии. Активность Рима в традиционной зоне интересов Франции вызвала раздражение в Париже. Дело в том, что итальянцы пытаются создать на Юге Ливии подконтрольную Риму военную группировку из представителей племен тубу и туарегов, которую будут вооружать и обучать итальянские военнослужащие формально для перекрытия потоков африканских беженцев в Италию.
По данным Frontex, с начала января до середины апреля этого года из Ливии в Италию прибыли 28 тысяч африканских беженцев, что на 30 % больше по сравнению с таким же периодом прошлого года. В начале 2017 года правительство Ф. Сараджа подписало с Евросоюзом договор об установлении контроля над миграционными потоками из Ливии. Значительную роль в этом процессе, очевидно, будут играть племена тубу, проживающие вдоль южной границы Ливии. За прошедшие шесть лет эти племена показали себя силой, с которой следует считаться в целом в стране. Общая численность ливийских тубу составляет около 60 тысяч. Большая часть этой народности (всего около 650 тысяч) проживает в соседних с Ливией Чаде, Судане и Нигере.
Похоже, что итальянцы стремятся закрепиться на юге Ливии, где имеются нефтедобывающие промыслы. Очевидно, они вспомнили времена, когда Ливия с 1911 по 1943 гг. была итальянской колонией. В то время в Ливию переселились более 100 тысяч итальянцев, часть из которых ассимилировалась с местным населением. Учитывая, что итальянцев поддерживает правительство Ф. Сараджа, находящееся в конфронтации с Палатой представителей в Тобруке, то неудивительно, что Париж, Каир и Абу-Даби поставили перед Х. Хафтаром и его армией задачу выбить мисуратовцев, а заодно и вытеснить итальянцев из Феццана. Следует отметить, что наступление армии Х. Хафтара на Юге Ливии началось после визита президента АРЕ А.Ф. ас-Сиси в Вашингтон, где он, вероятно, получил от президента США Д. Трампа заверения в полной поддержке действий Каира на ливийском направлении.
С другой стороны, Алжир, поддерживающий правительство Ф. Сараджа в Триполи, решил координировать свои действия в Ливии с Италией для противостояния франко-египетскому блоку, поддерживающему Палату представителей в Тобруке и его ЛНА во главе с Х. Хафтаром. Алжир и Италия пытаются сблизить позиции Триполи и Тобрука путем выработки новых положений в декабрьском соглашении 2015 года, позволяющих, с одной стороны, добиться сохранения единства ливийского государства, а с другой — соблюсти интересы ливийских политических группировок в Триполи и Тобруке. При этом, разумеется, должны быть обеспечены интересы Алжира и Италии в Ливии. Добиться реализации такого рода соглашения, очевидно, будет весьма сложно и главным образом из-за практически непреодолимых разногласий между Триполи и Тобруком в вопросе распределения ливийских энергоресурсов.
До сих пор остается весьма неопределенной позиция администрации президента США Д. Трампа по отношению к ситуации в Ливии. 20 апреля на совместной пресс-конференции в Белом доме с премьер-министром Италии Паоло Джентилони Д. Трамп заявил, что не желает втягивать свою страну в урегулирование внутреннего конфликта в Ливии. В настоящее время у Вашингтона в Ливии нет какой-либо серьезной «проамериканской» политической силы, на которую американцы могли бы рассчитывать. Те силы, на которые американцы первоначально предполагали опираться в Ливии, оказались идеологически очень близкими к «Братьям-мусульманам», которых Д. Трамп хотел было внести в черный список террористических организаций, но прислушавшись к своим советникам, передумал, поскольку чуть ли не в половине арабских стран «братья» в той или иной степени присутствуют в законодательной и исполнительной ветвях власти.
Влиять на ситуацию в Ливии и, в случае необходимости, вмешиваться в события этой страны администрация Д. Трампа все же будет, скорее всего, используя свою базу в Тунисе, которого недавно Госдепартамент США и Пентагон объявили «важнейшим партнером США вне блока НАТО». В начале 2017 года оживился процесс оснащения тунисских силовиков американскими вооружениями, прежде всего ударными вертолетами и радарами наземного и морского базирования. Тунисский спецназ активно тренируется под руководством американских инструкторов. В апреле в Тунис поставлено 18 вертолетов Bell OH-58D «Kiowa Warrior», дополнительно к поставленным ранее 6 вертолетам. Кроме того, в рамках прямой военной помощи Соединенными Штатами будет поставлено ещё 6 ударных вертолетов Sikorsky UH-60 «Black Hawk». Пентагон объявил конкурс среди частных компаний, которые должны обучать тунисских летчиков пилотированию на этих вертолетах.
