Олег Махно
Вторую часть известной армейской пословицы «Война — войной, а обед — по расписанию» по отношению к ситуации в регионе Каспийского моря излагать сейчас можно примерно так: «...а экономические интересы — превыше всего». Ведь эта пословица, в конце концов, даже «выходит» за рамки армейского лексикона, поскольку любые военные действия в южной части Кавказа служат, так сказать, политическим фоном для решения «геоэкономических» проектов. Это подчеркивают и августовские встречи руководителей Ирана, Азербайджана, Армении и России. Хотя хронологию этих встреч, честно говоря, можно воспринимать как демонстративную.
Вспомним, в начале августа в столице Азербайджана местное высшее руководство встречало президента России В. Путина, на следующий день после этой встречи россияне принимали президента Турции Р. Эрдогана. А через несколько дней В. Путин в Москве общался с президентом Армении С. Саргсяном о «ключевых вопросах взаимодействия в политической, торгово-экономической и гуманитарной областях, продвижении интеграционных процессов на евразийском пространстве». По всему видно, что Россия, в частности, не отказывается от роли заинтересованного соседа, готового подставить свое плечо в деле устранения местных региональных проблем. Ведь «на кону» вышеупомянутые экономические интересы: возобновление работ по строительству газового «Турецкого потока», налаживание 7200-километрового международного транспортного коридора «Север-Юг», проходящего из Индии, Ирана, стран Персидского залива через Азербайджан в Россию, Западную и Северную Европу и т. д. По сути, для упомянутых сторон это один из немногих реальных вариантов удержания «на плаву» своей экономики. России — в условиях действующих экономических санкций Запада. Азербайджана — в желании выйти на мировую экономику без посредников, так называемых, помощников вроде ЕАЭС. Ну а об Иране, с которого сняты экономические ограничения, уже и вспоминать нечего. Для него нынче самое важное — не наломать дров, чтобы опять не наступить на «санкционные грабли». (Чего только стоит открещивание иранцев от российских бомбардировщиков на базе в Хамадане).
Преждевременно расписывать палитру интересов Турции на нынешнем этапе развития ее внутриполитических событий. У нее наступило время так называемой перестройки. Подчеркиваю: перестройки. Начавшейся с неудачного военного переворота. Похоже, это значит, прежде всего, что «метод» удержания турецкой военной кастой светскости своей мусульманской страны себя исчерпал. Можно сказать: стал анахронизмом. Турецкое руководство принялось очищать госучреждения и армию от своих противников. Азарт осуществляемой такой «чистки» наталкивает на мысль, что если бы попытки такого переворота не было, то все равно его каким-то образом спровоцировали. Не в классическом стиле, наподобие чилийского, а, как теперь говорят, в «гибридном». То есть, кое-где в небо взмыла бы авиация, из некоторых казарм на городские улицы вышли бы солдаты, коих тут же и арестовала бы полиция. Пара сотен обезоруженных воинов была бы избита с помощью дубинок своими же однополчанами, «не поддержавшими мятеж»... Сюжет, напоминающий сценарии для фильмов Кустурицы. Эти события могут быть полезны турецкому руководству лишь потому, что на них можно списать свои возможные экономические и политические просчеты. И как-то объяснить логику его последующих, возможно, неудачных или опрометчивых с точки зрения ЕС шагов. Например, примирение с Россией и обещание ей же таки строить газопровод для приобретения газа с последующей его транспортировкой в обход Украины. Или участие турецких танковых частей в боевых действиях на территории Сирии. Не напоминает ли это все нынешнюю Россию, где руководство из последних сил пытается сохранить свое «лицо» в глазах своего же народа?
А вот что касается Азербайджана, то активизация его военных частей с целью освобождения захваченных армянами азербайджанских территорий практически невозможна. Во-первых, в Баку к этому практически не готовы, как бы там ни утверждали обратное. Поскольку одно дело — закупка оружия и военной техники для своих ВС, совсем другое — их практическое применение без должной подготовки личного состава. Столкновения на границе с Карабахом в «зачет» не идут. Во-вторых, такой приказ на начало боевых действий так или иначе должен согласовываться с Москвой, на что она никогда не согласится даже неофициально. Высшее российское руководство постоянно и недвусмысленно дает всем понять, что в регионе Каспия залогом спокойствия может быть только ее мощная военная сила. Поэтому Азербайджан сможет только демонстративно проводить военные учения, и не более. В-третьих, Азербайджан вынужден несколько подправлять вектор своей политики, и с проблем внешнеполитических переключаться на внутренние, что подтверждается недавним распоряжением его президента о подготовке к референдуму по внесению изменений в конституцию. То есть, акценты государственной политики в глазах народа смещаются. Азербайджанцев пытаются убедить, что есть потребность в этом смещении из-за нынешних событий в мире и в Прикаспийском регионе. Чтобы избежать нежелательных явлений, наблюдавшихся в начале года в сопредельных странах (скажем, в Казахстане или в Армении), нынешняя власть на всякий случай решила позаботиться об «укреплении общественной дисциплины». Иначе говоря, предотвратить возможные выступления недовольных нынешним положением дел в стране, которая не в состоянии вернуть утраченную во время боевых действий в конце 80-х годов пятую часть азербайджанской территории. В новой редакции конституции части первой ст. 9 предлагается следующее: «АР с целью обеспечения своей безопасности и обороны создает ВС. Вооруженные силы состоят из армии Азербайджана и других вооруженных формирований».
Нашлись определенные основания для внесения изменений в конституцию по правам человека на равенство. Слово «национальность» предлагается заменить на «этническую принадлежность» в первом предложении и слово «национальный» словом «этнический» во втором предложении, что, по мнению специалистов, будет отвечать Международной конвенции и нивелирует понятие о национализме. Предлагаются изменения и относительно прав на частную собственность, защиты личной информации, трудового права, права на объединение, механизма защиты прав. Президентский срок правления предлагается (внимание!) увеличить с 5-ти до 7-ми лет, а президент в случае необходимости сможет объявить внеочередные выборы главы государства. Словом, так называемая мода на укрепление и централизацию власти, недавно охватившая прикаспийские страны, не обошла стороной и Республику Азербайджан. Ведь именно эта централизация, по мнению нынешнего азербайджанского руководства, является залогом прочности и авторитета РА. А авторитет в Азии отождествляется с сильной рукой главы государства, контролирующего верноподданных, в любой момент готового указать на его место упрямому соседу, которым в данном случае для РА является Армения. И рано или поздно собирающегося таки отвоевать упомянутую выше утраченную часть своей территории.
Кстати, по поводу «решительной» позиции России в вопросе урегулирования карабахского конфликта западные аналитики, например, считают, что «...Россия пересмотрела свою позицию — вместо замороженного конфликта ей теперь выгодно его окончательное урегулирование. Для этого возможно некоторое сближение Москвы и Баку. Если Россия будет рассматривать Армению и Азербайджан в качестве своих союзников, то это внесет изменения в ситуацию в регионе». Это мнение американского аналитика Майкла Рубина. Сам же В. Путин в своем сравнительно недавнем интервью одному из азербайджанских агентств очертил нынешнюю свою позицию: «Мы осознаем меру ответственности, лежащую на плечах руководства Азербайджана и Армении. Приветствуем конструктивный настрой, доминировавший на последнем саммите по урегулированию конфликта 20 июня текущего года в Санкт-Петербурге. Конечной целью урегулирования должна стать договоренность, по которой ни одна из сторон не была бы ни победителем, ни побежденным, уступки были бы взаимными, выгоды для каждой из сторон были понятными для общественного мнения и в Азербайджане, и в Армении. В свою очередь Россия готова поддержать тот вариант решения проблемы, который устроит все заинтересованные стороны, и выступить вместе с другими посредниками гарантом урегулирования... Стороны должны договариваться сами, без давления извне, найти свои решения, которые удовлетворят всех. Это наша твердая позиция». Позицию российского президента можно изложить по-другому словами одного из азербайджанских военных экспертов, который сказал буквально следующее: «Если в начале апреля стороны потеряли несколько десятков погибших и раненых, то в следующий раз их будет значительно больше, так как накоплено немало оружия и техники... В целом Россия ведет себя не совсем искренне в отношении Азербайджана...».
Правда, сколько аналитиков — столько может быть и взглядов на конкретную ситуацию. Например, другой американский аналитик Джон Хербст полагает, что карабахский конфликт в замороженном виде для России очень выгоден, так перспективы урегулирования весьма туманны; и США не будут активизировать процесс урегулирования вследствие предстоящих президентских выборов.
Кстати, азербайджанскому эксперту, с удивлением воспринимающему неискренность России, достаточно лишь объективно изучить ее участие в событиях на востоке Украины, чтобы уяснить для себя очевидную истину: Кремль только на словах декларирует свое взаимовыгодное партнерство. И тут же о нем забывает, когда дело касается прибыли компаний, принадлежащих российским олигархам. Если бы Кремль по-настоящему занимался проблемами охваченных военными действиями регионов, не был причастен к ведению этих военных действий, то без лишних условий поддержал бы усилия мирового сообщества, направленные на восстановление мира и на юге Кавказа, и на востоке Украины.
